The most incredible thing about miracles is that they happen
Продолжаем мытарства 
Министерство нам поможет
Пережив октябрьское полнолуние, молодая семья должна была покинуть свой приют, бывший их домом в течение двух месяцев. В последний вечер, отпущенный им миссис Тролль, Люпины планировали очередной поход по адресам, не особенно надеясь на успех. Ремус задерживался, и Нимфадора, кое-как пережив очередные бесценные откровения хозяйки, нервно ожидала супруга. Она мысленно отчитывала его на все лады, но обрушить на любимого мужа тяжелую артиллерию так и не удалось.
– Где ты… – угрожающе начала жена…
– Нимфадора, я нашел!
– Что?
– Я нашел квартиру.
Нимфадора растерянно смотрела на мужа: с недавних пор она временами туго соображала. К слову сказать, в течение последующих восьми месяцев это досадное явление неуклонно прогрессировало, случаясь все чаще и становясь продолжительней.
– Сегодня явились по вызову к одной старушке, – рассказывал Люпин. – Она подумала, что соседи завели дракона, и просила спасти округу от хищника, пока тот не вырос. Оказалось, дети запускали огненных воздушных змеев. Она ищет квартирантов, и я договорился с ней.
– Это чудо! – Нимфадора облегченно вздохнула и обняла мужа.
– Условия там тяжелые, – тут же начал оправдываться Ремус. – Старушка сдает комнату, так что жить придется с ней в одной квартире. Туалет – во дворе, вода на соседней улице в магловском колодце.
– Ничего, ничего, мы будем искать другое. Главное – завтра мы не окажемся на улице.
Собрав свой скарб, квартиранты покинули гостеприимный дом Троллей и направились в небольшой городок, потерявшийся где-то на севере страны.
– Ох, наконец-то! – обрадовалась маленькая старушонка лет восьмидесяти. – Я боялась, что буду опять ночевать одна. Меня зовут Кнопильда Бэтс. Дай-ка я хорошенько рассмотрю твою жену, – и хозяйка принялась пристально рассматривать Нимфадору. – Вы не переживайте, все у вас образуется.
Во дворе, прямо возле калитки, стоял туалет и радушно встречал каждого гостя, тогда как его задняя часть приветствовала всех случайных прохожих, заменяя собою забор. Люпины удивились такому оригинальному архитектурному решению, однако впоследствии узнали, что это местная особенность. Преодолев узенькую дорожку, молодожены попали в небольшую холодную веранду, служившую чем-то вроде кладовой, далее следовала крошечная закопченная кухня, наполненная запахами помета докси, тараканов и квашеной капусты. Одна из дверей вела в комнату хозяйки, а другая сдавалась внаем.
Им предстояло снова создавать свой мир в маленькой комнатке размером 8 на 10 футов с низким потолком и окном, выходившим на юг.
– Я беру за жилье 1,5 галеона. Вам подойдет? – тревожно спросила хозяйка.
– О, несомненно! – супруги не верили своему счастью (накануне радостный Ремус как-то забыл выяснить этот вопрос).
– Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь. Можете пользоваться моей посудой. Мне в доме одной страшно, вот я и беру квартирантов.
Из соседней комнаты раздались гулкие удары.
– Это часы, – пояснила старушка, – они бьют каждые четверть часа, и я чувствую себя не так одиноко. Так привыкла, что без них не могу заснуть.
В комнате стоял старый шкаф, стол, два стула, книжная полка и железная кровать.
– Кровать-то вам узковата будет, – покачала головой миссис Бэтс. – Нужно расширить, – она вышла и тут же вернулась, словно пастух, подгоняя доски. – Ты их сколоти между собой.
– Adhaereo semper! – Ремус слабо владел специфическими заклинаниями для плотницких работ, а потому мастерил кровать весьма оригинальным способом.
Вскоре образовалась поверхность, напоминавшая столешницу, которая по водружении на кровать в обозримом будущем была призвана стать супружеским ложем.
– Мусор я сортирую на пищевой (его я соседке отдаю для скотины), горящий (этот сжигаю) и остальной. Запомни, – объясняла хозяйка Нимфадоре, указывая на старый залатанный котел и две жестяные коробки. Как выяснилось впоследствии, не все оказалось так просто, ибо миссис Бэтс каждый раз меняла специализацию емкостей и очень переживала, если мусор попадал не по назначению.
Поужинав на скорую руку, квартиранты готовились ко сну.
– Вы только двери к себе не закрывайте, – настоятельно попросила старая ведьма. – Я темноты боюсь.
Квартирные хозяйки всегда придумают что-нибудь оригинальное.
Кнопильда Бэтс оказалась старушкой живой и деятельной. Она общалась со всеми соседями, как магами, так и маглами, и активно участвовала в общественной жизни. Она была старостой улицы и организатором отряда самообороны волшебников во время войны, добивалась в каких-то магловских инстанциях переноса остановки и возглавляла местный клуб игроков в плюй-камни, выписывала множество газет и была в курсе всех последних событий. Все это позволяло ей чувствовать себя полезной обществу, создавало иллюзию причастности к решению государственных вопросов и спасало от одиночества.
Кое-как устроившись на новом месте, молодая семья не оставляла мысли обзавестись собственным жильем. Походы по адресам уже не вселяли надежд, и, если бы не крайняя необходимость, ноги бы их больше не было в этих жутких халупах, от одного взгляда на которые становилось тошно. Почти каждый вечер они мужественно погружались в объятья осеннего тумана, ветра и дождя, спеша на зов «Мантикоры»: Коттедж в пойме реки на 4 хоз., удал. от магл., 3 эт., отд. двор, свобод. план., 2 с/у, камин, без отделки, защита midi. 2025 г.
Ответ на письмо, отправленное по адресу, пришел сразу. Представитель домовой конторы «Дохлый пикси» назначил встречу под деревом в чистом поле, где-то на бескрайних просторах Девоншира. Лил дождь, и покупатели, утопая по щиколотку в слякоти, явились в указанное место. Их ожидала девушка в золотистой мантии и алом плаще с золотыми сердечками.
– Вас приветствует агентство «Дохлый пикси». Меня зовут Лаванда, – она лучезарно улыбалась белозубой улыбкой, что никак не вязалось с унылой погодой и насквозь промокшей одеждой. – Пойдемте, – Лаванда кокетливо развернулась и ввергла клиентов в еще один тур вымешивания грязи.
– Скажите, пожалуйста, – поинтересовалась Нимфадора, поскользнувшись на кочке и шлепнувшись в лужу, – обязательно совершать пешие рейды? И почему нельзя назначить встречу возле нужного нам дома, если он расположен даже не в магловском поселке?
– Неужели непонятно? Если я вам сразу назову адрес, вы можете явиться туда без моей помощи и купить дом без посредников.
Они подошли к странному сооружению, обшитому кровельным материалом и поделенному на четыре части. Продававшаяся квартира оказалась в торце коттеджа, и тепличная пленкой заменяла ей окна, выходившие на живописный гнилой мостик, подвешенный на цепях. Ручей, препоясанный мостом и, видимо, символизировавший указанную в объявлении реку, несмотря на мощное очистительное воздействие стихии, источал зловоние. Присмотревшись, Люпин нашел щель в обшивке дома, через которую на него смотрела гнилая балка, расположенная вертикально в углу здания.
– Дом деревянный?
– Нет, что вы, кирпичный.
– Странно.
Внутри все было грубо, неотесанно и недоделанно, и казалось холоднее, чем на улице, возможно, из-за гулявших по дому сквозняков. Люпины скинули капюшоны и просушили одежду.
– Профессор? – Лаванда широко раскрыла глаза и долго хлопала ресницами.
Ремус быстро соображал, кто эта ярко окрашенная девушка с пышной прической и золотыми сердечками на дюймовых ногтях.
– Лаванда Браун? – с трудом узнал профессор свою ученицу.
– Да. А что вы тут делаете?
– Ищем жилье, как видишь.
Лаванда, демонстрируя свой высокий профессионализм, принялась бойко показывать прелести жилища. На первом этаже подразумевалась прихожая, кухня, ванная и проходная комната с лестницей наверх, на втором – еще одна проходная комната с лестницей, туалет и комната. Третий этаж, по сути, был чердаком без всякого намека на пригодность к жилью.
– Здесь, конечно, придется вставить окна, легко можно перенести стены, перепланировать лестницу, так, чтобы комната была изолированной, можно из одной комнаты сделать две, отделать чердак, – стрекотала мисс Браун.
Действительно, перенести лестницу было легко, потому что грубо сколоченные неотесанные доски различной формы и длины все равно нуждались в замене. Полы второго этажа и чердака представляли собой волнообразную поверхность из необработанных досок разной толщины, окаймленных изъеденной корой, между которыми зияли фигурные щели, и было ясно, что их тоже придется менять. Что касается чердака, представлявшего полный простор для полета архитектурных фантазий, то он настоятельно требовал ремонта. Дождь и ураганный ветер проникали в жилище не только через щели в неумело сделанной кровле, но и находили тайные ходы в треугольном фронтоне. Отопления в доме не было, воды, канализации и камина – тоже.
– Как здесь жить?
– Хозяин гарантирует все удобства. Он обязательно доделает, – золотые сердечки на ногтях отчаянно пульсировали.
– После того, как получит деньги – вряд ли, – покачал головой Ремус.
Отогнув оконную пленку, Нимфадора обнаружила, что толщина стены составляла всего четыре дюйма.
– Какие тонкие стены! – ужаснулась миссис Люпин. – Зимой будет холодно.
– Боюсь, до зимы он не доживет: высокая конструкция с такими стенами скоро рухнет, – отозвался Ремус.
– Что вы, на стены наложено особое заклятие прочности, а внутренняя отделка выполнена из современного материала – последней разработки комитета по экспериментальным чарам – и заменяет полтора фута кладки. Я сама в таком живу – очень тепло и комфортно.
Стены и потолки были так безобразно обшиты каким-то незнакомым отделочным материалом, что острая необходимость все ободрать и переделать заново не вызывала сомнений. Ни практического, ни эстетического смысла в отделке не было, зато она прикрывала от любопытного взора остов здания. Кстати, выяснить, из чего оно состояло, так и не удалось, и пришлось опираться на домыслы и догадки. Сквозь щели в обшивке, достигавшие порой трех-четырех дюймов, неотделанные дверные и оконные проемы и прочие бреши в доспехах дома удалось разглядеть обломки камней, кирпичей и даже досок, вмурованных в кладку. Складывалось впечатление, что «коттедж» слеплен на скорую руку из строительного мусора, и менять придется не только крышу, окна, пол, потолок, лестницы, не говоря уже об отделке, но и сами стены. Когда-то Ремус наблюдал в беднейших кварталах такое явление, как бараки – длинные и узкие дома, напоминавшие свинарники на больших фермах, поделенные поперек на квартирки. Перед ними была разновидность барака нового поколения, с той разницей, что квартиры вытянуты не в длину, а вверх.
Дома их ждала миссис Бэтс в шоковом состоянии.
– Мы все скоро вымрем, – в ужасе объясняла она, потрясая газеткой. – Послушайте, что пишет «Пророк»:
«Мы пережили жестокую войну, унесшую много жизней. Но какова участь тех, кто остался в живых? В отделе Тайн нашего министерства была проведена сложная работа: лучшие специалисты-прорицатели, изучив состояние магического общества, движение планет, кофейную гущу и традиционную демографическую политику правительства, предсказали скорое вымирание волшебников. Естественный бесконтрольный процесс воспроизводства населения не в состоянии восстановить нормальную численность населения магов Британии.
Единственная наша надежда – это активное вмешательство министерства и личное участие господина Пигмалиона Назуса в решении этой жизненно важной проблемы современности».
– Не переживайте, миссис Бэтс, – успокаивал старушку Люпин, – там же сказано, что у нас есть надежда.
В самом деле, через пару дней после серии публикаций с пугающими картинами «ближайшего будущего» хозяйка показала квартирантам свежего «Пророка», на первой странице которого Пигмалион Назус нежно нянчил младенца:
«Ввиду чрезвычайности ситуации министерство приняло новую программу по защите семьи и повышению рождаемости:
господин П. Назус договорился с руководством Гринготтса о предоставлении льготных кредитов молодым семьям для разных нужд;
всем беременным женщинам предоставляется отпуск с первого месяца беременности;
правительство берет на себя заботу о здоровье будущих матерей;
при рождении второго ребенка родители получат 1000 галеонов через 10 лет, а при рождении третьего – 2000 галеонов через 20 лет;
при вступлении молодой семьи в долевое строительство правительство оплачивает 10% стоимости жилья, при условии, что строительная компания имеет личную протекцию министра».
– Министерство нам поможет! – радовалась Кнопильда Бэтс. – С нашим Пигги не пропадешь.
Следующей актуальной темой «Пророка» стали безответственные и жестокие колдуны, позорящие волшебный мир, которые неосмотрительно и без крайней необходимости используют магию в присутствии маглов, некоторые из них даже нападают на маглов, вероятно, являясь недобитыми адептами «пожирательской» идеологии. После нескольких дней сострадания бедным маглам миссис Бэтс была утешена новым указом «О запрещении применения колдовства против маглов», который был вскоре дополнен рескриптами «Об ограничении необоснованного колдовства в присутствии маглов» и «Об ограничении магии в общественных местах».
Что подпадало под определение «необоснованное колдовство», стало ясно в первый же вечер после выхода новых законов. Чтобы облегчить себе тяжелый магловский труд, Люпин пополнял запасы воды преимущественно глубокой ночью. В этот раз, не успел он свернуть на свою улицу, как к нему спикировала возмущенная сова из министерства с сообщением о наложении штрафа за нарушение свежеиспеченного рескрипта.
Третий документ допускал такую вольную трактовку, что штрафы горохом посыпались на обитателей волшебного мира.
***
– Вы, чем ходить по ночам и искать у моря погоды, вступили бы в долевое строительство, – сказала как-то миссис Бэтс. – Это надежно, сам министр гарантирует успех.
– Мы как-то слабо разбираемся в этом.
– Это же новый курс. Все потому что вы газет не читаете. В газетах всегда объясняется, как жить и что делать. Сама-то я так хорошо не скажу, как наш Пигги, так что поищу старые номера.
В старых выпусках «Пророка» Пигмалион Назус в обнимку с Гарри Поттером объясняли все прелести министерской программы, и Люпины выяснили, что катастрофически отстали от жизни. Искать жилье больше не было сил. Может быть, Кнопильда права, и стоит положиться на министерство? Они не верили правительству, на собственном опыте ощутив действие новых программ, но, потеряв всякую надежду, хотелось зацепиться хотя бы за иллюзию. «Мантикора» изобиловала рекламными картинками строительных компаний, и на следующий день супруги отправились в офис организации с романтическим названием «Розовая мечта».
Вкладчики вошли в новенькое здание и погрузились в дурманящую атмосферу розовых интерьеров и удушливого сладкого аромата. Их встретила толстая прыщавая волшебница в нелепой розовой мантии с рюшами и бантами, назвавшаяся Мирандой Флауэрбэдс. Лучезарно улыбаясь, она вцепилась в клиентов мертвой хваткой и поволокла знакомить с предложениями компании. Супруги поняли, что не уйдут отсюда, пока не выслушают всю положенную программу до конца. «Розовая мечта» предлагала, помимо гипотетических квартир в будущих «коттеджах», почти достроенные дома за ту же цену.
– Мы можем посмотреть их прямо сейчас, – предложила Миранда, уже накидывая плащ. – Идемте.
Вскоре они стояли где-то в окрестностях Сент-Нинианса. День выдался солнечный, и после череды холодных осенних дождей сердце радовалось теплу и свету. Возле двухэтажного дома с непокрытой крышей валялся строительный мусор и несколько кучек со стройматериалами. Изрядно вымешанная грязь свидетельствовала об интенсивной работе. Внутри дом был почти готов: прихожая, большая гостиная, кухня, три спальни на втором этаже, чарующий запах свежей штукатурки, только отсутствовали коммуникации.
– Дом почти готов, – гордо рекомендовала сотрудница «Розовой мечты», – все работы закончим в течение недели. Будет проведена вода, канализация, установлены туалеты, ванны, душевые кадушки, отопление, камин ультрасовременной модели «Пекло» с подключением к расширенной сети летучего пороха «Феникс».
О таком доме семья не могла и мечтать, хотелось купить его немедленно. Смущали вопросы: почему так дешево, почему никто до сих пор не купил, а также какова обратная сторона министерской милости.
– Сколько стоит? – еще раз уточнила Нимфадора.
– 2000 галеонов.
– А как насчет скидок молодой семье в рамках правительственной программы? – поинтересовался Ремус.
– К категории молодой семьи относятся только супружеские пары до рождения первого ребенка.
– У нас еще не родился ребенок.
– Если вы не родили ребенка в течение года после вступления в брак, то также не подпадаете под действие программы.
– Со дня нашей свадьбы года еще не прошло.
– Тогда, – с досадой согласилась мисс Флауэрбэдс, – с вас мы возьмем 1800 галеонов. Только вам придется собрать необходимые документы.
Они вышли на улицу и по щиколотку погрузились в вязкое месиво. Им на встречу двигалась процессия следующих покупателей во главе с мисс Браун, одетой во все белое и яростно отбивавшейся палочкой от налипавшей грязи.
– Привет! – крикнула ей Нимфадора.
– Здравствуйте. Вы хотите купить этот дом? – со страхом в глазах спросила она.
– Скорее всего, – ответил Люпин, а Лаванда, поджав губы и нервно тряхнув головой, повела своих клиентов.
– «Розовая мечта» очень популярна, – продолжала затягивать раскинутые сети Миранда. – Если вы хотите купить наш дом, советую заключить договор прямо сейчас. Иначе «Дохлый пикси» его перехватит.
Наступил час икс: либо они рискнут, либо опять останутся ни с чем. Не успев, как следует, все обдумать и переварить, молодожены в каком-то безумном состоянии решили заключить договор, боясь упустить необыкновенную удачу, вдруг свалившуюся им на голову.
– Нам еще нужно деньги из банка забрать…
– Мы можем заключить предварительный договор, и вы внесете задаток, – настаивала на своем мисс Флауэрбэдс, – тогда недвижимость будет закреплена за вами.
Ремус отправился в «Розовую мечту», где следил за составлением договора, а его жена, быстро обернувшись, принесла деньги.
– Вам осталось поставить подписи, – с приторной улыбкой Миранда подала дольщикам перья.
Ремус уже занес руку, чтобы поставить подпись, но в этот момент с гадким криком влетела взъерошенная сова. Она приземлилась прямо на документ и протянула лапу с письмом.
– Кыш, кыш! – с негодованием кричала пухлая дама. – Закончим наши дела, – торопливо заулыбалась она, – а потом займетесь своей почтой.
Ремус попытался отодвинуть птицу, но та победоносно поставила свою метку на договоре. Пока Миранда нетерпеливо переписывала документ, Люпин прочитал письмо:
«Господин профессор! Ни в коем случае не покупайте ничего в «Розовой мечте»! Компания продает одни и те же дома разным людям. За тот, что вы смотрели сегодня, уже шесть человек отдали деньги, но дом никогда не будет достроен.
С уважением, Лаванда Браун».
Ремуса словно окатило кипятком.
– Что случилось? – встревожилась жена.
– Срочное дело. Нужно поговорить, – коротко ответил он, направляясь к двери.
– Стойте! – взвизгнула Миранда. – Все готово. Распишитесь! – она повелительно ткнула в клиентов перьями.
– В другой раз. Мы торопимся, – и, схватив Нимфадору за руку, он поспешил покинуть «Розовую мечту».
В полном недоумении неудачливые покупатели стояли посреди улицы.
– Может, она сделала это нарочно, чтобы продать своим клиентам? – предположила Нимфадора.
– Все может быть. Нужно поговорить с ней.
– Лучше бы мы не получали это письмо! – в сердцах воскликнула волшебница, измученная постоянной необходимостью делать выбор, тем более, что до сих пор выбор только отдалял их от решения проблемы.
– Все к лучшему, – возразил Ремус, утешаясь этой оптимистической мыслью.
При встрече Лаванда Браун объяснила, что хозяйка «Розовой мечты» – не кто иная, как Долорес Амбридж. Ловко пользуясь своими связями в министерстве, она безнаказанно выуживает деньги у несчастных, попавших в ее сети, привлекая их дешевыми, большими и почти готовыми домами.
– Она не достроила еще ни одного дома и никогда не достроит.
– Как же ты показывала этот дом людям? – спросил Ремус, внимательно глядя в глаза мисс Браун.
– Работа… – смутившись, ответила та. – Наше дело – заключить как можно больше сделок. Некоторые домовые конторы не берут на продажу безнадежные объекты, но моя хозяйка ничем не брезгует.
– Почему ты остановила нас?
– Вы мой учитель…Только вы никому не говорите, что я вам раскрыла правду – это против Устава. Гильдия Риелторусов меня сожрет.
– Лаванда, подскажи, – вмешалась Нимфадора, – есть ли надежные строительные компании?
– Поручиться ни за кого не могу. На сегодняшний день лучшая компания – «Пигмалион», но у них все дорого. Они строят замки, поместья, ремонтировали здание министерства. По доступным ценам, – прибавила она, оценивающе взглянув на семейную пару, – неплохо строит «Пожелай-Себе-Дом». Они уже много построили.
Совершенно сбитые с толку подводными течениями мира недвижимости, молодожены вняли совету мисс Браун и отправились в «Пожелай-Себе-Дом». В приемной, внутренняя отделка которой была стилизована под готику, сидела девушка в строгой мантии и аккуратной шляпе, из-под которой топорщилась копна непослушных волос. С тех пор, как они видели Гермиону в последний раз, в ней что-то переменилось. Брови сдвинулись еще строже, суровая складка на лбу обозначилась четче, взгляд выражал такую беспросветную тоску, что, заглянув в ее глаза, хотелось плакать. Но она не плакала уже давно. И не смеялась. Ее лицо словно окаменело, как окаменело ее сердце, разучившееся радоваться и скорбеть и продолжающее биться только благодаря железной воле.
После войны юные герои некоторое время упивались эйфорией победы. Осознав, наконец, что жизнь продолжается, они пытались найти в ней какое-то место. У Гермионы было несколько возможных планов на будущее, но вдруг, приняв решение, в начале сентября она экстерном сдала выпускные экзамены в школе (директор Минерва МакГонагал похлопотала в министерстве об этом чрезвычайном случае) и поступила в Академию.
– Гермиона! Какая радость! Чем ты занимаешься?
– Учусь, точнее, училась, – поправилась девушка. – По новому указу министерства, любое образование после школы теперь платное. Тот, кто не внесет две тысячи галеонов в течение недели, будет отчислен. Я вложила все сбережения родителей в «Пожелай-Себе-Дом», и теперь мне нечем заплатить за учебу, – она была совершенно спокойна, только мрачная тень пробежала по застывшему лицу. – Пытаюсь расторгнуть договор и получить деньги обратно. Но для этого нужен директор, а его нет…
– Да что же это за бред? – возмутилась Нимфадора. – Магов всегда обучали по способностям.
– Для способных есть вариант, – горько усмехнулась студентка, – выделили одно бесплатное место на все факультеты нашего курса.
– Тогда можешь не переживать, – Люпин взял Гермиону за плечи и, пристально глядя в ее затравленные глаза, медленно и четко произнес. – Я знаю, что самая способная и трудолюбивая – ты. Не волнуйся.
– Спасибо, профессор, – с болью в голосе ответила мисс Грейнджер. – А вы хотите вложить деньги в строительство? – проницательно заметила она. – Это самая хорошая компания, я наводила справки.
Такая рекомендация обнадеживала.
В приемную вошла молодая черноволосая волшебница:
– Добрый день. Строительная компания «Пожелай-Себе-Дом» приветствует Вас и предлагает всевозможные варианты жилых помещений, – улыбчиво отчеканила она заученную фразу. – Минимальный взнос – 50 % от стоимости жилья, остальная сумма выплачивается ежемесячно в течение года. Компания гарантирует завершение строительства и вселение жильцов через месяц после заключения договора. Подключение каминов к разным сетевым системам будет произведено за дополнительную плату.
Изучив предложения строительной компании, потенциальные вкладчики выяснили, что могут позволить себе двухэтажный дом со всеми хозяйственными помещениями и собственным двором. Немного поколебавшись, они решили рискнуть: после всего, что они увидели за последние месяцы, перспективы были слишком заманчивы.
– Слышали, что придумал наш Пигги? – вдохновенно стрекотала миссис Бэтс, спеша поделиться новостью с квартирантами.
– Слышали кое-что, – двусмысленно ответила Нимфадора.
– Новая министерская программа должна повысить качество магического образования, – торжественно сообщила хозяйка. – Правительство добивается того, чтобы молодое поколение волшебников поголовно получило высшее образование.
– Угу, – мрачно переглянулись супруги.
– Он – умничка! – Кнопильда любовалась изображением министра в учительской мантии, решительным взмахом палочки раздающего учебники счастливым первокурсникам. – Молодежь – наше будущее.
Не прошло и недели, как счастливые супруги выходили из Гринготтса с увесистым мешочком золотых галеонов. В банке они обратили внимание на высокого темноволосого юношу, слегка сутулившего худенькие плечи. Люпины поспешили, опасаясь потерять его в толпе.
– Гарри?
Молодой человек развернулся. Это действительно был знаменитый Гарри Поттер. Давно не стриженые волосы хаотично топорщились, двухдневная щетина, очки по обыкновению разбиты, мантия помята и перекошена.
– Здравствуйте, профессор, – его грустные глаза немного оживились, – привет, Тонкс.
– Люпин.
– Прости, я по привычке, – до супругов долетел слабый запах перегара.
– Как ты, Гарри? – спросил Ремус, хотя весь внешний вид Поттера красноречиво отвечал на этот вопрос.
– Нормально, – он сконфузился. – Приходил за деньгами. Мне пора. Прощайте, – и герой войны, скукожившись, заторопился восвояси.
В «Пожелай-Себе-Дом» наши герои скрепили договор и расстались со всеми своими сбережениями, дорого купив призрачную надежду.
Дома миссис Бэтс, перепуганная очередной фобией «Ежедневного пророка», сидела в кресле, слушала бой часов и плакала.
– Наконец-то вы пришли. В мире такое творится! В Бирмингеме оборотень покусал ребенка, – сердце Люпина сжалось. – Кто бы подумал, что в то время, когда все маги Британии сплотились для строительства новой жизни, – продолжала Кнопильда, вероятно, цитируя газетную статью, – эти нелюди калечат наше будущее – детишек, – хозяйка опять зарыдала. – И это сейчас, когда мы и так вымираем.
– Не плачьте, миссис Бэтс, – утешал ее Люпин с особым сочувствием. – Я думаю, скоро Пигги издаст новый указ.
Ремус оказался прав, и после нескольких душераздирающих публикаций о кровожадных оборотнях, живущих среди нормальных людей, последовал закон «Об оборотнях», лишавший последних права на трудоустройство в магическом обществе и права обращения в судебные инстанции Визенгамота.
– Молодчина, Пигги! – радовалась миссис Бэтс, а вместе с ней и основная масса волшебников, умело подготовленных к «спасительным и дальновидным действиям министерства».
Положение становилось опасным. Люпин понимал, что рано или поздно правда откроется. Посовещавшись, но, так и не придумав, что делать, Ремус и Нимфадора решили как можно дольше держать все в тайне и продолжали обреченно ждать удара от министерства. Между тем миновало полнолуние, и, радуясь, что все прошло без последствий, приободрившиеся супруги продолжали жить у Кнопильды, мечтая о скором осуществлении своих надежд, которые сконцентрировались теперь вокруг заветного дома в Хогсмиде. «Пожелай-Себе-Дом» обещал построить объект за месяц, а, значит, им оставалось мучиться совсем недолго…
Беда настигла их неожиданно. Однажды, холодным ноябрьским вечером, Люпины возвращались с работы. Землю покрывал легкий морозец, и срывавшиеся редкие снежинки кружились и порхали на фоне темного неба. Взявшись за руки, молодожены радостно шагали по знакомой дорожке, мечтая вслух, как они отделают детскую комнату в новом доме, и ловили серебристые снежинки, любуясь их затейливыми узорами. Увлекшись этим приятным занятием и совсем позабыв о реальности, у самого забора миссис Бэтс Нимфадора вдруг споткнулась обо что-то большое и чуть не упала в находившуюся поблизости слегка подмерзшую лужу.
– Да что это тут… – с досадой начала волшебница, но вдруг запнулась, внимательно вглядываясь в странный предмет. – Ремус, да это же наш чемодан! Что он тут делает?
– Не представляю, но ничего хорошего это нам не сулит, – ответил тот, подозрительно оглядывая местность.
– Посмотри, тут куча каких-то… Ой!
– Да это же все наши вещи! – хором возопили супруги.
Действительно, за забором были беспорядочно расшвыряны все их немногочисленные пожитки: некоторые упакованы в чемоданах, другие вывалены прямо в грязь и хаотично раскиданы в радиусе двадцати футов.
Нимфадора в панике металась между своими разбросанными вещами и пыталась запихнуть их в чемоданы. Ремус быстро направился к дому, но не успел он сделать и трех шагов, как из окна послышался перепуганный до смерти голос хозяйки:
– Эй, ты! Сделаешь еще шаг, и тебе не поздоровится. Только попробуй сунутья ко мне в дом, – угрожающе добавила миссис Бэтс, потрясая палочкой из своего укрытия. Если попытаешься на меня напасть, поганый оборотень, сегодня же будешь в Азкабане. Министерство уже в курсе и взяло мой дом под охрану. А теперь – забирайте свои вещи и проваливайте! – воинственно пропищала Кнопильда. – Нелюди, изверги! – надрывалась старушонка. – Но ничего: я вас вывела на чистую воду! Меня не проведешь! Наш министр вам покажет!
Словно в каком-то диком кошмаре, до конца не веря в происходящее, Ремус развернулся и зашагал прочь. Нимфадора сидела на чемодане и, истерично всхлипывая, перебирала вываленные в грязи вещи.
– Что случилось, ты можешь мне объяснить, как это произошло?! – рыдала она. – Как она узнала?
Объяснить он не мог. И только лихорадочно пытался придумать, куда им теперь идти. Ответ на все вопросы пришел раньше, чем они могли подумать. Из метельной мглы на голову Ремусу камнем упала сова, протягивая лапку с пергаментом, перевязанным фиолетовой лентой. Он развернул свиток и с ужасом прочел следующее:
«Уважаемый мистер Люпин! Два дня назад на Вас поступило обвинение, что Вы, являясь оборотнем, занимаете вакансию в Отделе регулирования магических популяций, а также проживаете в густонаселенном магами и маглами районе, представляя угрозу для нашего общества. Изучив образцы приложенной в качестве доказательства жидкости, хранившейся на месте Вашего проживания, наши эксперты установили, что эта жидкость является аконитовым зельем, что доказывает Вашу виновность. В соответствии с законом «Об оборотнях», Вы лишаетесь рабочего места, а также подвергаетесь взысканию в виде штрафа на 50 галеонов за факт сокрытия от правительства Вашей опасной природы.
С наилучшими пожеланиями, искренне Ваша, Эмма Рэдиш, секретарь отдела Обеспечения магического правопорядка».
– Старушонка лазила в наших вещах, я давно подозревала, – истерично хохотнув, сказала Нимфадора, с сумасшедшим видом глядя на мужа.
– Пойдем, – коротко произнес тот, взмахом палочки укладывая разбросанные вещи в чемоданы.
– Куда?! – тоскливо простонала несчастная супруга.
– У меня есть идея, – ответил Ремус, направляясь к стоявшему поблизости фонарному столбу.
Министерство нам поможет
Пережив октябрьское полнолуние, молодая семья должна была покинуть свой приют, бывший их домом в течение двух месяцев. В последний вечер, отпущенный им миссис Тролль, Люпины планировали очередной поход по адресам, не особенно надеясь на успех. Ремус задерживался, и Нимфадора, кое-как пережив очередные бесценные откровения хозяйки, нервно ожидала супруга. Она мысленно отчитывала его на все лады, но обрушить на любимого мужа тяжелую артиллерию так и не удалось.
– Где ты… – угрожающе начала жена…
– Нимфадора, я нашел!
– Что?
– Я нашел квартиру.
Нимфадора растерянно смотрела на мужа: с недавних пор она временами туго соображала. К слову сказать, в течение последующих восьми месяцев это досадное явление неуклонно прогрессировало, случаясь все чаще и становясь продолжительней.
– Сегодня явились по вызову к одной старушке, – рассказывал Люпин. – Она подумала, что соседи завели дракона, и просила спасти округу от хищника, пока тот не вырос. Оказалось, дети запускали огненных воздушных змеев. Она ищет квартирантов, и я договорился с ней.
– Это чудо! – Нимфадора облегченно вздохнула и обняла мужа.
– Условия там тяжелые, – тут же начал оправдываться Ремус. – Старушка сдает комнату, так что жить придется с ней в одной квартире. Туалет – во дворе, вода на соседней улице в магловском колодце.
– Ничего, ничего, мы будем искать другое. Главное – завтра мы не окажемся на улице.
Собрав свой скарб, квартиранты покинули гостеприимный дом Троллей и направились в небольшой городок, потерявшийся где-то на севере страны.
– Ох, наконец-то! – обрадовалась маленькая старушонка лет восьмидесяти. – Я боялась, что буду опять ночевать одна. Меня зовут Кнопильда Бэтс. Дай-ка я хорошенько рассмотрю твою жену, – и хозяйка принялась пристально рассматривать Нимфадору. – Вы не переживайте, все у вас образуется.
Во дворе, прямо возле калитки, стоял туалет и радушно встречал каждого гостя, тогда как его задняя часть приветствовала всех случайных прохожих, заменяя собою забор. Люпины удивились такому оригинальному архитектурному решению, однако впоследствии узнали, что это местная особенность. Преодолев узенькую дорожку, молодожены попали в небольшую холодную веранду, служившую чем-то вроде кладовой, далее следовала крошечная закопченная кухня, наполненная запахами помета докси, тараканов и квашеной капусты. Одна из дверей вела в комнату хозяйки, а другая сдавалась внаем.
Им предстояло снова создавать свой мир в маленькой комнатке размером 8 на 10 футов с низким потолком и окном, выходившим на юг.
– Я беру за жилье 1,5 галеона. Вам подойдет? – тревожно спросила хозяйка.
– О, несомненно! – супруги не верили своему счастью (накануне радостный Ремус как-то забыл выяснить этот вопрос).
– Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь. Можете пользоваться моей посудой. Мне в доме одной страшно, вот я и беру квартирантов.
Из соседней комнаты раздались гулкие удары.
– Это часы, – пояснила старушка, – они бьют каждые четверть часа, и я чувствую себя не так одиноко. Так привыкла, что без них не могу заснуть.
В комнате стоял старый шкаф, стол, два стула, книжная полка и железная кровать.
– Кровать-то вам узковата будет, – покачала головой миссис Бэтс. – Нужно расширить, – она вышла и тут же вернулась, словно пастух, подгоняя доски. – Ты их сколоти между собой.
– Adhaereo semper! – Ремус слабо владел специфическими заклинаниями для плотницких работ, а потому мастерил кровать весьма оригинальным способом.
Вскоре образовалась поверхность, напоминавшая столешницу, которая по водружении на кровать в обозримом будущем была призвана стать супружеским ложем.
– Мусор я сортирую на пищевой (его я соседке отдаю для скотины), горящий (этот сжигаю) и остальной. Запомни, – объясняла хозяйка Нимфадоре, указывая на старый залатанный котел и две жестяные коробки. Как выяснилось впоследствии, не все оказалось так просто, ибо миссис Бэтс каждый раз меняла специализацию емкостей и очень переживала, если мусор попадал не по назначению.
Поужинав на скорую руку, квартиранты готовились ко сну.
– Вы только двери к себе не закрывайте, – настоятельно попросила старая ведьма. – Я темноты боюсь.
Квартирные хозяйки всегда придумают что-нибудь оригинальное.
Кнопильда Бэтс оказалась старушкой живой и деятельной. Она общалась со всеми соседями, как магами, так и маглами, и активно участвовала в общественной жизни. Она была старостой улицы и организатором отряда самообороны волшебников во время войны, добивалась в каких-то магловских инстанциях переноса остановки и возглавляла местный клуб игроков в плюй-камни, выписывала множество газет и была в курсе всех последних событий. Все это позволяло ей чувствовать себя полезной обществу, создавало иллюзию причастности к решению государственных вопросов и спасало от одиночества.
Кое-как устроившись на новом месте, молодая семья не оставляла мысли обзавестись собственным жильем. Походы по адресам уже не вселяли надежд, и, если бы не крайняя необходимость, ноги бы их больше не было в этих жутких халупах, от одного взгляда на которые становилось тошно. Почти каждый вечер они мужественно погружались в объятья осеннего тумана, ветра и дождя, спеша на зов «Мантикоры»: Коттедж в пойме реки на 4 хоз., удал. от магл., 3 эт., отд. двор, свобод. план., 2 с/у, камин, без отделки, защита midi. 2025 г.
Ответ на письмо, отправленное по адресу, пришел сразу. Представитель домовой конторы «Дохлый пикси» назначил встречу под деревом в чистом поле, где-то на бескрайних просторах Девоншира. Лил дождь, и покупатели, утопая по щиколотку в слякоти, явились в указанное место. Их ожидала девушка в золотистой мантии и алом плаще с золотыми сердечками.
– Вас приветствует агентство «Дохлый пикси». Меня зовут Лаванда, – она лучезарно улыбалась белозубой улыбкой, что никак не вязалось с унылой погодой и насквозь промокшей одеждой. – Пойдемте, – Лаванда кокетливо развернулась и ввергла клиентов в еще один тур вымешивания грязи.
– Скажите, пожалуйста, – поинтересовалась Нимфадора, поскользнувшись на кочке и шлепнувшись в лужу, – обязательно совершать пешие рейды? И почему нельзя назначить встречу возле нужного нам дома, если он расположен даже не в магловском поселке?
– Неужели непонятно? Если я вам сразу назову адрес, вы можете явиться туда без моей помощи и купить дом без посредников.
Они подошли к странному сооружению, обшитому кровельным материалом и поделенному на четыре части. Продававшаяся квартира оказалась в торце коттеджа, и тепличная пленкой заменяла ей окна, выходившие на живописный гнилой мостик, подвешенный на цепях. Ручей, препоясанный мостом и, видимо, символизировавший указанную в объявлении реку, несмотря на мощное очистительное воздействие стихии, источал зловоние. Присмотревшись, Люпин нашел щель в обшивке дома, через которую на него смотрела гнилая балка, расположенная вертикально в углу здания.
– Дом деревянный?
– Нет, что вы, кирпичный.
– Странно.
Внутри все было грубо, неотесанно и недоделанно, и казалось холоднее, чем на улице, возможно, из-за гулявших по дому сквозняков. Люпины скинули капюшоны и просушили одежду.
– Профессор? – Лаванда широко раскрыла глаза и долго хлопала ресницами.
Ремус быстро соображал, кто эта ярко окрашенная девушка с пышной прической и золотыми сердечками на дюймовых ногтях.
– Лаванда Браун? – с трудом узнал профессор свою ученицу.
– Да. А что вы тут делаете?
– Ищем жилье, как видишь.
Лаванда, демонстрируя свой высокий профессионализм, принялась бойко показывать прелести жилища. На первом этаже подразумевалась прихожая, кухня, ванная и проходная комната с лестницей наверх, на втором – еще одна проходная комната с лестницей, туалет и комната. Третий этаж, по сути, был чердаком без всякого намека на пригодность к жилью.
– Здесь, конечно, придется вставить окна, легко можно перенести стены, перепланировать лестницу, так, чтобы комната была изолированной, можно из одной комнаты сделать две, отделать чердак, – стрекотала мисс Браун.
Действительно, перенести лестницу было легко, потому что грубо сколоченные неотесанные доски различной формы и длины все равно нуждались в замене. Полы второго этажа и чердака представляли собой волнообразную поверхность из необработанных досок разной толщины, окаймленных изъеденной корой, между которыми зияли фигурные щели, и было ясно, что их тоже придется менять. Что касается чердака, представлявшего полный простор для полета архитектурных фантазий, то он настоятельно требовал ремонта. Дождь и ураганный ветер проникали в жилище не только через щели в неумело сделанной кровле, но и находили тайные ходы в треугольном фронтоне. Отопления в доме не было, воды, канализации и камина – тоже.
– Как здесь жить?
– Хозяин гарантирует все удобства. Он обязательно доделает, – золотые сердечки на ногтях отчаянно пульсировали.
– После того, как получит деньги – вряд ли, – покачал головой Ремус.
Отогнув оконную пленку, Нимфадора обнаружила, что толщина стены составляла всего четыре дюйма.
– Какие тонкие стены! – ужаснулась миссис Люпин. – Зимой будет холодно.
– Боюсь, до зимы он не доживет: высокая конструкция с такими стенами скоро рухнет, – отозвался Ремус.
– Что вы, на стены наложено особое заклятие прочности, а внутренняя отделка выполнена из современного материала – последней разработки комитета по экспериментальным чарам – и заменяет полтора фута кладки. Я сама в таком живу – очень тепло и комфортно.
Стены и потолки были так безобразно обшиты каким-то незнакомым отделочным материалом, что острая необходимость все ободрать и переделать заново не вызывала сомнений. Ни практического, ни эстетического смысла в отделке не было, зато она прикрывала от любопытного взора остов здания. Кстати, выяснить, из чего оно состояло, так и не удалось, и пришлось опираться на домыслы и догадки. Сквозь щели в обшивке, достигавшие порой трех-четырех дюймов, неотделанные дверные и оконные проемы и прочие бреши в доспехах дома удалось разглядеть обломки камней, кирпичей и даже досок, вмурованных в кладку. Складывалось впечатление, что «коттедж» слеплен на скорую руку из строительного мусора, и менять придется не только крышу, окна, пол, потолок, лестницы, не говоря уже об отделке, но и сами стены. Когда-то Ремус наблюдал в беднейших кварталах такое явление, как бараки – длинные и узкие дома, напоминавшие свинарники на больших фермах, поделенные поперек на квартирки. Перед ними была разновидность барака нового поколения, с той разницей, что квартиры вытянуты не в длину, а вверх.
Дома их ждала миссис Бэтс в шоковом состоянии.
– Мы все скоро вымрем, – в ужасе объясняла она, потрясая газеткой. – Послушайте, что пишет «Пророк»:
«Мы пережили жестокую войну, унесшую много жизней. Но какова участь тех, кто остался в живых? В отделе Тайн нашего министерства была проведена сложная работа: лучшие специалисты-прорицатели, изучив состояние магического общества, движение планет, кофейную гущу и традиционную демографическую политику правительства, предсказали скорое вымирание волшебников. Естественный бесконтрольный процесс воспроизводства населения не в состоянии восстановить нормальную численность населения магов Британии.
Единственная наша надежда – это активное вмешательство министерства и личное участие господина Пигмалиона Назуса в решении этой жизненно важной проблемы современности».
– Не переживайте, миссис Бэтс, – успокаивал старушку Люпин, – там же сказано, что у нас есть надежда.
В самом деле, через пару дней после серии публикаций с пугающими картинами «ближайшего будущего» хозяйка показала квартирантам свежего «Пророка», на первой странице которого Пигмалион Назус нежно нянчил младенца:
«Ввиду чрезвычайности ситуации министерство приняло новую программу по защите семьи и повышению рождаемости:
господин П. Назус договорился с руководством Гринготтса о предоставлении льготных кредитов молодым семьям для разных нужд;
всем беременным женщинам предоставляется отпуск с первого месяца беременности;
правительство берет на себя заботу о здоровье будущих матерей;
при рождении второго ребенка родители получат 1000 галеонов через 10 лет, а при рождении третьего – 2000 галеонов через 20 лет;
при вступлении молодой семьи в долевое строительство правительство оплачивает 10% стоимости жилья, при условии, что строительная компания имеет личную протекцию министра».
– Министерство нам поможет! – радовалась Кнопильда Бэтс. – С нашим Пигги не пропадешь.
Следующей актуальной темой «Пророка» стали безответственные и жестокие колдуны, позорящие волшебный мир, которые неосмотрительно и без крайней необходимости используют магию в присутствии маглов, некоторые из них даже нападают на маглов, вероятно, являясь недобитыми адептами «пожирательской» идеологии. После нескольких дней сострадания бедным маглам миссис Бэтс была утешена новым указом «О запрещении применения колдовства против маглов», который был вскоре дополнен рескриптами «Об ограничении необоснованного колдовства в присутствии маглов» и «Об ограничении магии в общественных местах».
Что подпадало под определение «необоснованное колдовство», стало ясно в первый же вечер после выхода новых законов. Чтобы облегчить себе тяжелый магловский труд, Люпин пополнял запасы воды преимущественно глубокой ночью. В этот раз, не успел он свернуть на свою улицу, как к нему спикировала возмущенная сова из министерства с сообщением о наложении штрафа за нарушение свежеиспеченного рескрипта.
Третий документ допускал такую вольную трактовку, что штрафы горохом посыпались на обитателей волшебного мира.
***
– Вы, чем ходить по ночам и искать у моря погоды, вступили бы в долевое строительство, – сказала как-то миссис Бэтс. – Это надежно, сам министр гарантирует успех.
– Мы как-то слабо разбираемся в этом.
– Это же новый курс. Все потому что вы газет не читаете. В газетах всегда объясняется, как жить и что делать. Сама-то я так хорошо не скажу, как наш Пигги, так что поищу старые номера.
В старых выпусках «Пророка» Пигмалион Назус в обнимку с Гарри Поттером объясняли все прелести министерской программы, и Люпины выяснили, что катастрофически отстали от жизни. Искать жилье больше не было сил. Может быть, Кнопильда права, и стоит положиться на министерство? Они не верили правительству, на собственном опыте ощутив действие новых программ, но, потеряв всякую надежду, хотелось зацепиться хотя бы за иллюзию. «Мантикора» изобиловала рекламными картинками строительных компаний, и на следующий день супруги отправились в офис организации с романтическим названием «Розовая мечта».
Вкладчики вошли в новенькое здание и погрузились в дурманящую атмосферу розовых интерьеров и удушливого сладкого аромата. Их встретила толстая прыщавая волшебница в нелепой розовой мантии с рюшами и бантами, назвавшаяся Мирандой Флауэрбэдс. Лучезарно улыбаясь, она вцепилась в клиентов мертвой хваткой и поволокла знакомить с предложениями компании. Супруги поняли, что не уйдут отсюда, пока не выслушают всю положенную программу до конца. «Розовая мечта» предлагала, помимо гипотетических квартир в будущих «коттеджах», почти достроенные дома за ту же цену.
– Мы можем посмотреть их прямо сейчас, – предложила Миранда, уже накидывая плащ. – Идемте.
Вскоре они стояли где-то в окрестностях Сент-Нинианса. День выдался солнечный, и после череды холодных осенних дождей сердце радовалось теплу и свету. Возле двухэтажного дома с непокрытой крышей валялся строительный мусор и несколько кучек со стройматериалами. Изрядно вымешанная грязь свидетельствовала об интенсивной работе. Внутри дом был почти готов: прихожая, большая гостиная, кухня, три спальни на втором этаже, чарующий запах свежей штукатурки, только отсутствовали коммуникации.
– Дом почти готов, – гордо рекомендовала сотрудница «Розовой мечты», – все работы закончим в течение недели. Будет проведена вода, канализация, установлены туалеты, ванны, душевые кадушки, отопление, камин ультрасовременной модели «Пекло» с подключением к расширенной сети летучего пороха «Феникс».
О таком доме семья не могла и мечтать, хотелось купить его немедленно. Смущали вопросы: почему так дешево, почему никто до сих пор не купил, а также какова обратная сторона министерской милости.
– Сколько стоит? – еще раз уточнила Нимфадора.
– 2000 галеонов.
– А как насчет скидок молодой семье в рамках правительственной программы? – поинтересовался Ремус.
– К категории молодой семьи относятся только супружеские пары до рождения первого ребенка.
– У нас еще не родился ребенок.
– Если вы не родили ребенка в течение года после вступления в брак, то также не подпадаете под действие программы.
– Со дня нашей свадьбы года еще не прошло.
– Тогда, – с досадой согласилась мисс Флауэрбэдс, – с вас мы возьмем 1800 галеонов. Только вам придется собрать необходимые документы.
Они вышли на улицу и по щиколотку погрузились в вязкое месиво. Им на встречу двигалась процессия следующих покупателей во главе с мисс Браун, одетой во все белое и яростно отбивавшейся палочкой от налипавшей грязи.
– Привет! – крикнула ей Нимфадора.
– Здравствуйте. Вы хотите купить этот дом? – со страхом в глазах спросила она.
– Скорее всего, – ответил Люпин, а Лаванда, поджав губы и нервно тряхнув головой, повела своих клиентов.
– «Розовая мечта» очень популярна, – продолжала затягивать раскинутые сети Миранда. – Если вы хотите купить наш дом, советую заключить договор прямо сейчас. Иначе «Дохлый пикси» его перехватит.
Наступил час икс: либо они рискнут, либо опять останутся ни с чем. Не успев, как следует, все обдумать и переварить, молодожены в каком-то безумном состоянии решили заключить договор, боясь упустить необыкновенную удачу, вдруг свалившуюся им на голову.
– Нам еще нужно деньги из банка забрать…
– Мы можем заключить предварительный договор, и вы внесете задаток, – настаивала на своем мисс Флауэрбэдс, – тогда недвижимость будет закреплена за вами.
Ремус отправился в «Розовую мечту», где следил за составлением договора, а его жена, быстро обернувшись, принесла деньги.
– Вам осталось поставить подписи, – с приторной улыбкой Миранда подала дольщикам перья.
Ремус уже занес руку, чтобы поставить подпись, но в этот момент с гадким криком влетела взъерошенная сова. Она приземлилась прямо на документ и протянула лапу с письмом.
– Кыш, кыш! – с негодованием кричала пухлая дама. – Закончим наши дела, – торопливо заулыбалась она, – а потом займетесь своей почтой.
Ремус попытался отодвинуть птицу, но та победоносно поставила свою метку на договоре. Пока Миранда нетерпеливо переписывала документ, Люпин прочитал письмо:
«Господин профессор! Ни в коем случае не покупайте ничего в «Розовой мечте»! Компания продает одни и те же дома разным людям. За тот, что вы смотрели сегодня, уже шесть человек отдали деньги, но дом никогда не будет достроен.
С уважением, Лаванда Браун».
Ремуса словно окатило кипятком.
– Что случилось? – встревожилась жена.
– Срочное дело. Нужно поговорить, – коротко ответил он, направляясь к двери.
– Стойте! – взвизгнула Миранда. – Все готово. Распишитесь! – она повелительно ткнула в клиентов перьями.
– В другой раз. Мы торопимся, – и, схватив Нимфадору за руку, он поспешил покинуть «Розовую мечту».
В полном недоумении неудачливые покупатели стояли посреди улицы.
– Может, она сделала это нарочно, чтобы продать своим клиентам? – предположила Нимфадора.
– Все может быть. Нужно поговорить с ней.
– Лучше бы мы не получали это письмо! – в сердцах воскликнула волшебница, измученная постоянной необходимостью делать выбор, тем более, что до сих пор выбор только отдалял их от решения проблемы.
– Все к лучшему, – возразил Ремус, утешаясь этой оптимистической мыслью.
При встрече Лаванда Браун объяснила, что хозяйка «Розовой мечты» – не кто иная, как Долорес Амбридж. Ловко пользуясь своими связями в министерстве, она безнаказанно выуживает деньги у несчастных, попавших в ее сети, привлекая их дешевыми, большими и почти готовыми домами.
– Она не достроила еще ни одного дома и никогда не достроит.
– Как же ты показывала этот дом людям? – спросил Ремус, внимательно глядя в глаза мисс Браун.
– Работа… – смутившись, ответила та. – Наше дело – заключить как можно больше сделок. Некоторые домовые конторы не берут на продажу безнадежные объекты, но моя хозяйка ничем не брезгует.
– Почему ты остановила нас?
– Вы мой учитель…Только вы никому не говорите, что я вам раскрыла правду – это против Устава. Гильдия Риелторусов меня сожрет.
– Лаванда, подскажи, – вмешалась Нимфадора, – есть ли надежные строительные компании?
– Поручиться ни за кого не могу. На сегодняшний день лучшая компания – «Пигмалион», но у них все дорого. Они строят замки, поместья, ремонтировали здание министерства. По доступным ценам, – прибавила она, оценивающе взглянув на семейную пару, – неплохо строит «Пожелай-Себе-Дом». Они уже много построили.
Совершенно сбитые с толку подводными течениями мира недвижимости, молодожены вняли совету мисс Браун и отправились в «Пожелай-Себе-Дом». В приемной, внутренняя отделка которой была стилизована под готику, сидела девушка в строгой мантии и аккуратной шляпе, из-под которой топорщилась копна непослушных волос. С тех пор, как они видели Гермиону в последний раз, в ней что-то переменилось. Брови сдвинулись еще строже, суровая складка на лбу обозначилась четче, взгляд выражал такую беспросветную тоску, что, заглянув в ее глаза, хотелось плакать. Но она не плакала уже давно. И не смеялась. Ее лицо словно окаменело, как окаменело ее сердце, разучившееся радоваться и скорбеть и продолжающее биться только благодаря железной воле.
После войны юные герои некоторое время упивались эйфорией победы. Осознав, наконец, что жизнь продолжается, они пытались найти в ней какое-то место. У Гермионы было несколько возможных планов на будущее, но вдруг, приняв решение, в начале сентября она экстерном сдала выпускные экзамены в школе (директор Минерва МакГонагал похлопотала в министерстве об этом чрезвычайном случае) и поступила в Академию.
– Гермиона! Какая радость! Чем ты занимаешься?
– Учусь, точнее, училась, – поправилась девушка. – По новому указу министерства, любое образование после школы теперь платное. Тот, кто не внесет две тысячи галеонов в течение недели, будет отчислен. Я вложила все сбережения родителей в «Пожелай-Себе-Дом», и теперь мне нечем заплатить за учебу, – она была совершенно спокойна, только мрачная тень пробежала по застывшему лицу. – Пытаюсь расторгнуть договор и получить деньги обратно. Но для этого нужен директор, а его нет…
– Да что же это за бред? – возмутилась Нимфадора. – Магов всегда обучали по способностям.
– Для способных есть вариант, – горько усмехнулась студентка, – выделили одно бесплатное место на все факультеты нашего курса.
– Тогда можешь не переживать, – Люпин взял Гермиону за плечи и, пристально глядя в ее затравленные глаза, медленно и четко произнес. – Я знаю, что самая способная и трудолюбивая – ты. Не волнуйся.
– Спасибо, профессор, – с болью в голосе ответила мисс Грейнджер. – А вы хотите вложить деньги в строительство? – проницательно заметила она. – Это самая хорошая компания, я наводила справки.
Такая рекомендация обнадеживала.
В приемную вошла молодая черноволосая волшебница:
– Добрый день. Строительная компания «Пожелай-Себе-Дом» приветствует Вас и предлагает всевозможные варианты жилых помещений, – улыбчиво отчеканила она заученную фразу. – Минимальный взнос – 50 % от стоимости жилья, остальная сумма выплачивается ежемесячно в течение года. Компания гарантирует завершение строительства и вселение жильцов через месяц после заключения договора. Подключение каминов к разным сетевым системам будет произведено за дополнительную плату.
Изучив предложения строительной компании, потенциальные вкладчики выяснили, что могут позволить себе двухэтажный дом со всеми хозяйственными помещениями и собственным двором. Немного поколебавшись, они решили рискнуть: после всего, что они увидели за последние месяцы, перспективы были слишком заманчивы.
– Слышали, что придумал наш Пигги? – вдохновенно стрекотала миссис Бэтс, спеша поделиться новостью с квартирантами.
– Слышали кое-что, – двусмысленно ответила Нимфадора.
– Новая министерская программа должна повысить качество магического образования, – торжественно сообщила хозяйка. – Правительство добивается того, чтобы молодое поколение волшебников поголовно получило высшее образование.
– Угу, – мрачно переглянулись супруги.
– Он – умничка! – Кнопильда любовалась изображением министра в учительской мантии, решительным взмахом палочки раздающего учебники счастливым первокурсникам. – Молодежь – наше будущее.
Не прошло и недели, как счастливые супруги выходили из Гринготтса с увесистым мешочком золотых галеонов. В банке они обратили внимание на высокого темноволосого юношу, слегка сутулившего худенькие плечи. Люпины поспешили, опасаясь потерять его в толпе.
– Гарри?
Молодой человек развернулся. Это действительно был знаменитый Гарри Поттер. Давно не стриженые волосы хаотично топорщились, двухдневная щетина, очки по обыкновению разбиты, мантия помята и перекошена.
– Здравствуйте, профессор, – его грустные глаза немного оживились, – привет, Тонкс.
– Люпин.
– Прости, я по привычке, – до супругов долетел слабый запах перегара.
– Как ты, Гарри? – спросил Ремус, хотя весь внешний вид Поттера красноречиво отвечал на этот вопрос.
– Нормально, – он сконфузился. – Приходил за деньгами. Мне пора. Прощайте, – и герой войны, скукожившись, заторопился восвояси.
В «Пожелай-Себе-Дом» наши герои скрепили договор и расстались со всеми своими сбережениями, дорого купив призрачную надежду.
Дома миссис Бэтс, перепуганная очередной фобией «Ежедневного пророка», сидела в кресле, слушала бой часов и плакала.
– Наконец-то вы пришли. В мире такое творится! В Бирмингеме оборотень покусал ребенка, – сердце Люпина сжалось. – Кто бы подумал, что в то время, когда все маги Британии сплотились для строительства новой жизни, – продолжала Кнопильда, вероятно, цитируя газетную статью, – эти нелюди калечат наше будущее – детишек, – хозяйка опять зарыдала. – И это сейчас, когда мы и так вымираем.
– Не плачьте, миссис Бэтс, – утешал ее Люпин с особым сочувствием. – Я думаю, скоро Пигги издаст новый указ.
Ремус оказался прав, и после нескольких душераздирающих публикаций о кровожадных оборотнях, живущих среди нормальных людей, последовал закон «Об оборотнях», лишавший последних права на трудоустройство в магическом обществе и права обращения в судебные инстанции Визенгамота.
– Молодчина, Пигги! – радовалась миссис Бэтс, а вместе с ней и основная масса волшебников, умело подготовленных к «спасительным и дальновидным действиям министерства».
Положение становилось опасным. Люпин понимал, что рано или поздно правда откроется. Посовещавшись, но, так и не придумав, что делать, Ремус и Нимфадора решили как можно дольше держать все в тайне и продолжали обреченно ждать удара от министерства. Между тем миновало полнолуние, и, радуясь, что все прошло без последствий, приободрившиеся супруги продолжали жить у Кнопильды, мечтая о скором осуществлении своих надежд, которые сконцентрировались теперь вокруг заветного дома в Хогсмиде. «Пожелай-Себе-Дом» обещал построить объект за месяц, а, значит, им оставалось мучиться совсем недолго…
Беда настигла их неожиданно. Однажды, холодным ноябрьским вечером, Люпины возвращались с работы. Землю покрывал легкий морозец, и срывавшиеся редкие снежинки кружились и порхали на фоне темного неба. Взявшись за руки, молодожены радостно шагали по знакомой дорожке, мечтая вслух, как они отделают детскую комнату в новом доме, и ловили серебристые снежинки, любуясь их затейливыми узорами. Увлекшись этим приятным занятием и совсем позабыв о реальности, у самого забора миссис Бэтс Нимфадора вдруг споткнулась обо что-то большое и чуть не упала в находившуюся поблизости слегка подмерзшую лужу.
– Да что это тут… – с досадой начала волшебница, но вдруг запнулась, внимательно вглядываясь в странный предмет. – Ремус, да это же наш чемодан! Что он тут делает?
– Не представляю, но ничего хорошего это нам не сулит, – ответил тот, подозрительно оглядывая местность.
– Посмотри, тут куча каких-то… Ой!
– Да это же все наши вещи! – хором возопили супруги.
Действительно, за забором были беспорядочно расшвыряны все их немногочисленные пожитки: некоторые упакованы в чемоданах, другие вывалены прямо в грязь и хаотично раскиданы в радиусе двадцати футов.
Нимфадора в панике металась между своими разбросанными вещами и пыталась запихнуть их в чемоданы. Ремус быстро направился к дому, но не успел он сделать и трех шагов, как из окна послышался перепуганный до смерти голос хозяйки:
– Эй, ты! Сделаешь еще шаг, и тебе не поздоровится. Только попробуй сунутья ко мне в дом, – угрожающе добавила миссис Бэтс, потрясая палочкой из своего укрытия. Если попытаешься на меня напасть, поганый оборотень, сегодня же будешь в Азкабане. Министерство уже в курсе и взяло мой дом под охрану. А теперь – забирайте свои вещи и проваливайте! – воинственно пропищала Кнопильда. – Нелюди, изверги! – надрывалась старушонка. – Но ничего: я вас вывела на чистую воду! Меня не проведешь! Наш министр вам покажет!
Словно в каком-то диком кошмаре, до конца не веря в происходящее, Ремус развернулся и зашагал прочь. Нимфадора сидела на чемодане и, истерично всхлипывая, перебирала вываленные в грязи вещи.
– Что случилось, ты можешь мне объяснить, как это произошло?! – рыдала она. – Как она узнала?
Объяснить он не мог. И только лихорадочно пытался придумать, куда им теперь идти. Ответ на все вопросы пришел раньше, чем они могли подумать. Из метельной мглы на голову Ремусу камнем упала сова, протягивая лапку с пергаментом, перевязанным фиолетовой лентой. Он развернул свиток и с ужасом прочел следующее:
«Уважаемый мистер Люпин! Два дня назад на Вас поступило обвинение, что Вы, являясь оборотнем, занимаете вакансию в Отделе регулирования магических популяций, а также проживаете в густонаселенном магами и маглами районе, представляя угрозу для нашего общества. Изучив образцы приложенной в качестве доказательства жидкости, хранившейся на месте Вашего проживания, наши эксперты установили, что эта жидкость является аконитовым зельем, что доказывает Вашу виновность. В соответствии с законом «Об оборотнях», Вы лишаетесь рабочего места, а также подвергаетесь взысканию в виде штрафа на 50 галеонов за факт сокрытия от правительства Вашей опасной природы.
С наилучшими пожеланиями, искренне Ваша, Эмма Рэдиш, секретарь отдела Обеспечения магического правопорядка».
– Старушонка лазила в наших вещах, я давно подозревала, – истерично хохотнув, сказала Нимфадора, с сумасшедшим видом глядя на мужа.
– Пойдем, – коротко произнес тот, взмахом палочки укладывая разбросанные вещи в чемоданы.
– Куда?! – тоскливо простонала несчастная супруга.
– У меня есть идея, – ответил Ремус, направляясь к стоявшему поблизости фонарному столбу.
@настроение: грозный мыш
@темы: ГП, фанфег, творчество
);
);
