Мдаа, а Вестерос-то похож на ветхозаветное человечество... При всем средневековом антураже. И от этого временами возникает когнитивный диссонанс, а то и вовсе чувство ожившего кошмара исторега-медиевиста. Что-то сильно прогнило в Датском королевстве с богами у них полнейший ахтунг. Условно большая часть населения вроде бы поклоняется Семерым, на Севере молятся деревьям и рощам (и каким-то крайне неопределенным духам природы), с востока идет культ Митры Рглора и косит наши ряды, Таргариены носятся со своими драконами, даже какой-то там вшивый лорд Крякена Грейджой – и тот с собственным местечковым крякенским культом "утонувшего бога". Ничего не напоминает? Мне напоминает и еще как. Ветхозаветный мир, да, а еще больше позднеантичный – тот мир, в который пошли проповедовать апостолы. Еще бы в этом, простите, бардаке не было проблем – при таком количестве богов, в которых никто особо не верит, оно и понятно. В пору ждать Апокалипсиса, как блаж. Августин, и не удивляться войнам, и военным слухам, и землетрясениям по местам, и гладам, и морам, и нашествиям иноплеменников, и всем прочим радостям, которые "при дверях". О чем нам, собственно, и твердят с самых первых страниц - зима близко. На вестеросском это примерно означает "конец приближается, всепокайтеся".
А между тем, новозаветного-то ого-го как много. Зараза-автор натыкал просто несчетное множество христианских маркеров в свой дурацкий языческий мир, и плакал мой бедный-бедный моск. Нет бы сделать как Профессор, деликатно обыграв эту тему с помощью Deus Otiosus - Единого, но не столь явно участвующего в истории Бога (хотя ключевые моменты, без сомнения, разруливающего). Да и вопрос соотношения свободы воли и Божественного предопределения так изящно решается: Божественное предопределение таково, что оставляет нас свободными Иными словами, Бог спасает нас не без нас. То же и в глобальных масштабах. Это куда больше подошло бы средневеково-феодальному Вестеросу, чем вся эта толпа богов в изверившемся мире, да еще и с не обозначенным никак вопросом загробного воздаяния. Говорят, там в 4-й книге будет чего-то, проясняющее религиозную составляющую мира. Ну посмотрим, очень бы хотелось... А ведь вопрос, кто творит историю, Мартин ставит ребром (см. загадку Вариса про короля, священника, богача и наемника). И искать ответ на него предстоит разнесчастным героям, а вместе с ними читателям, вероятно, на протяжении всей саги. Это, я бы сказала, один из основных вопросов